Лев Бакст (Леон Бакст ) — родился в 1866 году в городе Гродно. Настоящее имя прославленного художника — Лейба Хаим Израилевич Розенберг. Стал одним из самых известных белорусских и русских художников XIX-XX вв. Также известен, как сценограф, театральный художник, книжный иллюстратор. Состоял в художественном объединении «Мир искусства».
Лейба Хаим Розенберг родился в белорусском городе Гродно. Для обучения искусству живописи переехал в Санкт-Петербург, где был вольнослушателем в Академии художеств. На первой выставке, которая прошла в 1889 году, представился под псевдонимом Бакст. Псевдоним является укороченным вариантом фамилии его бабушки — Бакстер. В 1890-х выставлялся в Обществе русских акварелистов. В середине 90-х совместно с Сергеем Дягилевым, Александром Бенуа и другими художниками стал основателем художественного объединения «Мир искусства». Здесь занимался не только написанием картин, но также создавал иллюстрации для одноимённого журнала.
С 1910 года Леон Бакст жил в Париже, где получил огромную славу за счёт театральных декораций и театральных костюмов. Являлся ведущим художником «Русских сезонов» и «Русского балета С. Дягилева». Его эскизы и театральные костюмы были настолько популярными, что находили отклик даже в моде того времени. В 1914 году Лев Бакст стал членом Академии художеств. Умер в Париже 27 декабря 1924 года.
Художник Лев Бакст картины
|
Автопортрет |
Бакст Л.С. Автопортрет |
Древний Ужас |
Жар-птица (балет Игоря Стравинского) |
|
Иллюстрация к повести Н.В.Гоголя — Нос |
Костюм Тамары Карсавиной |
Молодой дагомеец |
Нарцисс (балет Николая Черепнина) |
|
Портрет Александра Бенуа |
Портрет Андрея Белого |
Портрет девочки |
Портрет Зинаиды Гиппиус |
|
Портрет Исаака Левитана |
Портрет Л.П. Гриценко |
Портрет Сергея Дягилева с няней |
|
Историки моды утверждают, что в начале 20-х годов Лев Самойлович Бакст стал законодателем моды в Париже. Именно в это время художники Русского балета озарили яркими красками театральные декорации и костюмы, и несомненно, перенесли свое влияние со сцены на витрины парижских магазинов.
Прозрачные шаровары гаремных одалисок, цветастые одеяния, эгреты и тюрбаны, драпировки восточных дворцов и гаремные подушки, яркие сверкающие камни и нити жемчуга – вся эта экзотика поразила воображение публики. Поэтому никого не осталось равнодушным к новым тенденциям.
Цветовые контрасты и яркость красок шли вразрез с теми представлениями о красоте, которые предпочитались в стиле ар нуво. Лев Бакст стал декоратором многих , и каждый из них имел грандиозный успех. Восточная экзотика нахлынула в парижские магазины, растворяя все вокруг своими красочными узорами и необычными цветовыми сочетаниями костюмов, повторяя созданные Львом Бакстом, который оказал огромное влияние на моду в начале ХХ века.
Бакст Лев Самойлович (1866–1924) – художник и сценограф родился в Гродно в 1866 году. Его настоящая фамилия и имя – Розенберг Лейб-Хаим Израилевич. О нем можно сказать, что дарование художника в нем проявилось с детских лет.
Он обладал не только способностями к рисованию, но и ощущал уверенность в своем даровании, умел прочувствовать то время, в котором жил. А потому, когда поступил вольнослушателем в Академию Художеств, через некоторое время покинул это заведение, разочаровавшись в академической подготовке. Бакст начал заниматься живописью самостоятельно, одновременно подрабатывая иллюстратором детских книг и журналов.
Художник впервые представил свои работы на выставке в 1889 году, выбрав псевдоним Бакстер, сокращенную фамилию бабушки по матери.
В начале 1890-х годов он неоднократно выставлял свои пейзажные работы, в «Обществе акварелистов», а в середины 1890-х примкнул к кружку художников, объединившихся вокруг С. Дягилева и А. Бенуа. Здесь в журнале «Мир искусства» он получил известность благодаря своим графическим работам, ярким краскам, архитектурным перспективам и драпировкам. Он был самым активным среди всего содружества «Мира искусств».
С 1909 года Бакст уже работал в спектаклях Русского балета, а летом 1911 года в Лувре открылась персональная выставка художника, включавшая около 70 работ. Выставка имела потрясающий успех. Слава его росла не только в Париже, картины раскупались почти мгновенно различными европейскими музеями, но он с горечью признавался, что признания ему хотелось в России. Однако именно в Париже, в столице мировой моды, Бакст заслужил большой успех.
В 1909 году всемирно известный художник был выслан из Петербурга как еврей, не имеющий права по законодательству проживать там. Этим объясняется его постоянное жительство в Европе. Только после избрания его в академики, он получил это право. Художник был избран членом Императорской Санкт-Петербургской Академии Художеств в 1914 году. И в этом же году он посетил Россию, а возвратившись в Европу, ему больше не удалось увидеть родину – война, затем революция…
В 1909-1914 годах Бакст оформил более десяти спектаклей. Его работами стали балеты «Тамар», «Дафнис и Хлоя», «Синий бог», «Клеопатра», «Нарцисс», «Шехеразада», «Видение розы». Все они – подтверждение таланта Льва Бакста, и в то же время слава русского декорационного искусства.
Оформляя спектакли, он отчётливо представлял себе костюм в движении актера, в соединении с фоном декорации, тем самым способствовал выявлению пластики тела актёра.
В балете «Шехеразада» Бакст одел танцовщиц в гаремные шаровары и тюрбаны, украшенные эгретами, снял с них корсеты... «Шехеразада» настолько прославилась, что стала нарицательным словом, а в Париже было создано великолепное кабаре под этим названием, и оставалось известным более четверти века, кстати, описанное в романе Ремарка «Триумфальная арка».
Льва Бакста и Михаила Фокина в то время обвиняли критики – моралисты, но при этом публика буквально ломилась на представления. Скандальная слава принесла успех многим спектаклям балета, особенно это коснулось «Шехеразады».
Многие яркие контрасты, предложенные Бакстом, были приняты с восторгом. В домах моды использовались мотивы из «Шехеразады». Поль Пуаре, сестры Калло, Пакен, Люсиль попали под влияние ориентального преобразования. создал свои модели с юбками-туниками и шароварами из полупрозрачного муслина.
В Доме Пакен, куда пригласили сотрудничать Бакста, художник создал целую серию эскизов для вечерних и дневных платьев. Пуаре – один из тех, кто постоянно находил для себя все новые и новые идеи, используя их не только в одежде, но и в интерьере домов и квартир. На долгие годы элементами украшения в быту даже у самых простых обывателей остались абажуры с бахромой и диванные подушки, перекочевав когда-то со сцены Русского Балета. Лев Бакст оставался одним из самых модных художников в Париже до .
Костюмы к «Менуэту», «Умирающему лебедю» и «Музыкальному моменту» Бакст разработал для труппы Павловой, а для Иды Рубинштейн он был одним из ведущих декораторов. Бакст везде поражал зрителей своей фантазией и утонченной изысканностью костюмов.
Что такое «Клеопатра» или «Шехеразада» в Париже знали все – от меломанов, до таксиста и консьержки. Перед Бакстом распахнулись двери крупнейших театров Европы. С ними начали искать сотрудничества знаменитые кутюрье того времени.
Лев Бакст и мода
Яркие краски костюмов и декораций в спектаклях, которые оформлял Бакст, производили на публику поистине гипнотический эффект. После закрытия Русских сезонов текстильные фабриканты начали переименовывать свой товар, называя их: «Шехеразада», «Альмея», «Одалиска».
Бакст заслужил репутацию не только талантливого сценического дизайнера, он разрабатывал эскизы для именитых заказчиц. Ими были княгини и балерины Большого театра.
Бакст был не только художником-декоратором и модельером, он увлекался фотографией, стал дизайнером драгоценностей, дамских сумочек и даже париков, а в конце жизни заинтересовался кино. Лев Бакст обладал многогранным талантом, который проявил во многих областях искусства.
В живописи он пробовал себя как портретист и пейзажист. Его кисти принадлежат портреты Зинаиды Гиппиус, Василия Розанова, Александра Бенуа и портрет С. Дягилева – «Портрет Сергея Павловича Дягилева с няней», признанный вершиной портретного творчества.
Портрет был написан в 1906 году, когда подходил к завершению петербургский период дягилевской деятельности. Баксту удалось проникнуть в сущность своего персонажа, создать тот сложный и многогранный образ, которым обладал Сергей Павлович.
И ко всему Бакст владел писательским даром, который проявился у него в автобиографическом романе «Жестокая первая любовь», где художник рассказывает о своих чувствах к актрисе Марсель Жоссе, ради которой уехал в Париж. Однако женился он на дочери Павла Третьякова, Любови Гриценко, совместная жизнь с которой продлилась всего лишь семь лет.
В своих работах Бакст сумел выразить то время. В последние годы жизни Бакст оформлял спектакли театров «Гранд-опера», «Мишель», труппы Иды Рубинштейн, продолжал писать портреты.
Но вернемся на сцену Русского балета, над оформлением спектаклей которого работало немало людей. Спектакли Русского балета создали поистине потрясающее театральное зрелище. В них были достигнуты цельность и единство живописи, музыки, танца и литературы. Этому способствовали художники, балетмейстеры, композиторы, и конечно, сами актёры.
Художники, можно сказать, впервые стали изображать эскиз костюма и актёра в нём, в движении, содействуя, таким образом, работе балетмейстера. А потому каждый участник постановки работал над всем спектаклем в целом. Впоследствии Бенуа вспоминал: «балет, … самое красноречивое из зрелищ… В нём можно добиться … такой гармонии, такой красоты, такого смысла, которые недоступны даже драме». Поэтому на протяжении многих лет выдающиеся деятели культуры и искусства Европы восторженно отзывались о постановках Русского балета.
Краски и цветовые сочетания Бакста ошеломили зрителей и оказали на моду ХХ века огромное влияние: синий и лиловый, красный и жёлтый, оранжевый и зелёный. Фейерверк красок «Русского балета» заставил посмотреть на мир другими глазами. Князь Пётр Ливен писал в своей книге «Рождение русского балета»: « Влияние русского балета чувствовалось далеко за пределами театра. Создатели мод в Париже включали его в свои творения…»
В 1909 году имя Бакста стало всемирно известным. Театральный художник вдруг стал законодателем моды в Париже. Перед ним распахнулись двери лучших театров Европы, знаменитые кутюрье искали с ним сотрудничества. Утонченная эротика и роскошь костюмов сводили с ума весь Париж. Чем так воздействовал Бакст на публику? Текстильным орнаментом и яркими смелыми красками.
Художник черпал свои идеи в собственных фантазиях и неисчерпаемом кладезе своей эрудиции. А еще, Бакст использовал мотивы и орнаменты, которые можно было увидеть в Музеях Акрополя в Афинах или на фресках Кносского дворца на Крите. Все подлинники Бакст видел своими глазами во время путешествия по Греции и на Крит в 1907 году.
Влияние Бакста на моду, и в том числе на орнамент ткани, началось с 1910 года. В этом году он заключил контракт с Полем Пуаре. С 1912 по 1915 годы художник работал в сотрудничестве с домом Жанны Пакен. Когда он рисовал эскизы, он просто прорисовывал фактуру ткани данной модели. По его рисункам было видно, где и какая требуется материя – тканая, с вышивкой или аппликацией. Текстильная промышленность Франции быстро реагировала на запросы времени.
Л.С.Бакст оказал огромное влияние на текстильный орнамент. Успех спектаклей, которые оформлял Бакст, вызвали повальное увлечение Востоком, появились ткани «в стиле Бакста». Витрины магазинов Парижа были оформлены, как сцены из спектаклей «Русского балета»: разбросанные подушки и оттоманки, яркие сочетания цветов, где были синий с зеленым, а розовый с оранжевым – все это вызвало интерес к появлению тканей.
В годы наблюдается спад в театральном творчестве художника. Европейские театры закрываются. В это время Бакст работает для труппы Анны Павловой и С.П.Дягилева.
В 1922 году Бакст посетил Америку, где состоялось знакомство с американскими фабрикантами. К этому моменту Нью-Йорк, да и вся Америка уже знала Бакста, ведь в 1913 году Анна Павлова там исполняла балет «Восточная фантазия», а в 1916 году – балет «Спящая красавица». К тому же Дягилевская труппа побывала в Америке в 1916 – 1917 годах, в ее репертуаре было 14 балетов, восемь из которых – в оформлении Бакста.
Во время второго посещения Америки в начале 1924 года Бакст пытался укрепить сотрудничество с американскими текстильными фабрикантами. В Америке он продал около 100 эскизов текстильным фабрикантам.
Бакст создавал абстрактный, растительный, тематический орнамент, особенной виртуозности он достиг в геометрическом. Он пользовался различными методами создания орнаментов на ткани: вышивкой, набивкой, плетением, ткачеством. По эскизам Бакста вышивку для спектаклей Иды Рубинштейн выполняли дома моды Пакен и Ворта. В 1923 году Бакст удостоился чести экспонировать свои эскизы орнаментов по текстилю и гобелену в парижском Музее моды и костюма Гальера.
Бакст собирался открыть свой собственный дом театрального костюма и моды, дизайна интерьера…
Обнаженная, 1905
Леон Бакст (1866—1924) - один из виднейших представителей русского модерна, художник, сценограф, мастер станковой живописи и театральной графики, родился в Гродно. Его отец - Израиль Розенберг. Одни именуют его ученым-талмудистом, другие - коммерсантом средней руки. Не исключено, что он был и тем, и другим одновременно. Своего сына Израиль Розенберг назвал Лейб-Хаимом. В дальнейшем, Лейб стал Львом. Лев - Леоном. Обычная трансформация еврейских имен в русскоязычной среде. Вскоре после рождения сына семья Розенбергов переехала из Гродно в Петербург.
Женский портрет, 1906
Детство его прошло в Петербурге, где жил дед, любивший светскую жизнь и роскошь. Дед был богатым портным. Мальчик рос болезненным и отличался заметной неуравновешенностью характера. От матери он унаследовал любовь к книгам и читал их запоем, что попало. Первыми яркими впечатлениями ребенок был обязан дедушке - в прошлом парижанину, перенесшему в квартиру на Невском проспекте шик французского салона. Обтянутые желтым шелком стены, старинная мебель, картины, декоративные растения, позолоченные клетки с канарейками - все здесь было "не как дома", все восхищало эмоционального мальчика. Радостное волнение вызывали также рассказы родителей, возвращавшихся из итальянской опер
Молодой дагомеец, 1895
Еще мальчиком он увлеченно разыгрывал перед сестрами придуманные и поставленные им самим пьесы. Вырезанные из книг и журналов фигурки превращались в героев инсценировок, разыгрываемых перед сестрами. Но вот наступил момент, когда взрослые стали брать мальчика с собой в театр, и перед ним открылся волшебный мир. Мог ли кто-нибудь подумать тогда, что именно здесь через много лет он найдет свое истинное призвание.
Портрет Александра Бенуа, 1898
Очень рано у Льва появилась тяга к живописи. Отец, в меру сил, противился. Как талмудист - не еврейское это дело "человечков малевать". И как коммерсант. Занятие живописью считалось малоприбыльным. Художники, в большинстве своем, вели полунищенское существование. Израиль Розенберг был человеком толерантным. И, дабы удостовериться, что собой представляют живописные потуги неукротимого сына, то ли через общих знакомых, то ли через родственников, вышел на скульптора Марка Антоколького. Мэтр посмотрел рисунки, нашел в них несомненные признаки таланта и настоятельно посоветовал учиться.
Портрет танцовщицы М.Казати, 1912
Совет возымел действие и 1883 году юный Розенберг поступил вольнослушателем в Академию художеств. Здесь будущий Бакст пробыл с 1883 по 1887 год. Академическое обучение мало соответствовало веяниям эпохи. Профессора, в большинстве своем, строго придерживались классических канонов. И напрочь игнорировали новые течения в живописи, пресловутый модерн в его многообразных формах и проявлениях. И, в меру сил и возможностей, отбивали у учеников желание сходить с раз и навсегда проторенного пути. Учился Бакст не слишком усердно. Провалил конкурс на серебряную медаль. После чего ушел из Академии. То ли в знак протеста. То ли окончательно разуверившись.
Леди на диване, 1905
После ухода из Академии Леон Бакст, в ту пору еще Розенберг занимался живописью у Альберта Бенуа. Отец, судя по всему, отказался от дальнейшего финансирования творческих метаний сына. И молодой художник зарабатывал на жизнь и оплату уроков в каком-то издательстве. Он иллюстрировал детские книги. В 1889 году Лейб-Хаим Розенберг стал Леоном Бакстом. Свою новую фамилию, точнее псевдоним, художник позаимствовал у бабушки по линии матери, несколько укоротив её. Фамилия бабушки была Бакстер. Появление броского псевдонима было связано с первой выставкой, на которой художник решил представить свои работы. Как ему казалось, в глазах русской публики художник по фамилии Леон Бакст имел неоспоримые преимущества перед художником Лейб-Хаимом Розенбергом.
Портрет Зинаиды Гиппиус, 1906
В том же 1893 году Леон Бакст приехал в Париж. Он учился в студии Жерома и в "Академии Жюльена". В широко известных среди художников всего мира местах, где можно было почерпнуть и соответственно научиться новому, не связанному с многовековыми традициями, искусству. Жилось Баксту в Париже трудно. Жил он, в основном за счет продаж своих картин. Точнее этюдов. В письме к приятелю Леон Бакст горько сетовал: "До сих пор я бьюсь из-за того, чтобы не покинуть Париж... Продавец картин нахально забирает за гроши мои лучшие этюды". В Париже Леон Бакст прожил шесть лет.
Портрет Андрея Львовича Бакста, сына художника, 1908
Время от времени он приезжал в Петербург. То ли развеяться и отдохнуть, то ли для заведения новых связей и обмена впечатлениями. Во время одного из приездов Леон Бакст познакомился с "Невскими пиквикианцами". Это был кружок самообразования, организованный известным русским художником, историком искусства, художественным критиком Александром Бенуа. В кружок входили Константин Сомов, Дмитрий Философов, Сергей Дягилев и некоторые другие художники, искусствоведы и литераторы, образовавшие со временем, знаменитое художественное объединения "Мир искусства".
Портрет будущей графини Анри де Буажелен, 1924
В 1898 году вышел в свет первый номер журнала "Мир Искусства" - орган художественного объединения и группы писателей-символистов. Редактором журнала стал Сергей Дягилев. Редакция журнала размещалась в доме редактора; первые годы на Литейном проспекте, 45, а с 1900 года - на Набережной реки Фонтанки, 11. Художественный отдел журнала возглавил Леон Бакст. Он же придумал для журнала марку с орлом, "царящим надменно, таинственно и одиноко на вершине снеговой". В художественном отделе журнала широко экспонировались работы выдающихся представителей отечественной и зарубежной живописи. Что определило высокий художественно-эстетический уровень издания, сделало его рупором новых веяний в искусстве, и повлияло на развитие российской культуры на рубеже веков.
Модель
В 1903 году Бакст сошелся с вдовой художника Гриценко Любовью Павловной. Она была дочерью именитого купца, большого знатока и собирателя живописи, основателя всемирно известной галереи П.М.Третьякова. Третьяков придерживался либеральных взглядов, ничего не имел против евреев в целом, и самого Бакста в частности. Ценил его как художника. Охотно покупал картины. Но в качестве зятя иудея Бакста не воспринимал. Еврей - еще, куда ни шло. А вот иудей, человек, связанный с еврейством религией, не укладывался в многовековые семейные традиции. И Баксту пришлось пойти на уступки. По одной версии, он перешел из иудаизма в лютеранство. По другой, для совершения церковного обряда бракосочетания стал православным.
Портрет Вальтера Федоровича Нувеля, 1895
В 1907 году у Бакста родился сын Андрей (в будущем - художник театра и кино, умер в 1972 году в Париже). Брак оказался непрочным. В 1909 году Леон Бакст ушёл из семьи. Развод не отразился на отношениях с бывшей женой. Они оставались неизменно дружескими. Когда в 1921 году Любовь Павловна, вместе с сыном, уехала из России, Леон Бакст до конца своих дней поддерживал их материально. Интересно другое. Вскоре после развода, новообращенный христианин Леон Бакст вернулся к вере отцов.
Портрет Анны Павловой, 1908
В 1909 году, в соответствии с новым законом об иудеях в Российской Империи, ему предложили покинуть Петербург. У Бакста были обширные связи. Много влиятельных знакомых. Его услугами пользовался Императорский двор. Но он решил не прибегать к чьей-либо помощи. И уехал в Париж. Гнев на милость власти предержащие сменили в 1914 году. В этом году Бакста избрали членом Академии художеств. И в этом качестве, несмотря на вероисповедание, он имел право проживать, где ему заблагорассудится.
Портрет девочки. 1905
С 1908 по 1910 год, во время наездов из Парижа в Санкт-Петербург, Леон Бакст преподавал в частной школе живописи Званцевой Одним из учеников Бакста был Марк Шагал. Бакст обратил внимание на недюжинный талант молодого Шагала. Хотя, как пишут, не вполне одобрял его и был строг в оценках. При всем своем новаторстве, Бакст полагал, что для художника, вне зависимости от направления, образцом должна была служить натура. Шагаловские алогизмы, пресловутая шагаловская же "картиномания" его смущали. Соученица Шагала Оболенская вспоминала, что, рассматривая картину Шагала, на которой был изображен сидящий на горе скрипач, Бакст никак не мог взять в толк, как скрипачу удалось втащить на такую большую гору такой большой стул.
Портрет Андрея Белого, 1905
Шагал, хотел было, поехать вслед за учителем в Париж. Его неудержимо тянуло в Европу. Бакст был против. - Значит, вас устраивает перспектива погибнуть среди 30 тысяч художников, слетающихся со всего света в Париж, - сказал он. Судя по рукописи книги Шагала "Моя жизнь", Бакст попросту обругал своего ученика. Жена Шагала Белла, готовя книгу к изданию, вымарала несколько выходящих из ряда вон выражений. В те годы, в отличие от нашего времени, ненормативная лексика не допускалась на страницы литературных произведений. По словам Шагала, Бакст вручил ему сто рублей и посоветовал с большей пользой для себя использовать их в России. Он и раньше поддерживал Шагала материально.
Портрет литератора Дмитрия Федоровича Философова, 1897
Бакст много и охотно занимался портретной живописью. Его кисти принадлежат портреты известных деятелей литературы и искусства: Левитана, Дягилева, Розанова, Зинаиды Гиппиус, Айседоры Дункан, Жана Кокто, Константина Сомова, Андрея Белого. Андрей Белый вспоминал: "Рыжий, румяный умница Бакст отказался писать меня просто, ему нужно было, чтобы я был оживлен до экстаза! Для этого он привозил из редакции журнала "Мир искусства" своего приятеля, съевшего десять собак по части умения оживлять и рассказывать умные истории и анекдоты, тогда хищный тигр Бакст, вспыхивая глазами, подкрадывался ко мне, схватившись за кисть". Искусствоведы считают Бакста одним из наиболее ярких русских художников-портретистов начала ХХ века.
Портрет княгини Ольги Константиновны Орловой, 1909
Леон Бакст был не только замечательным портретистом. Он проявил себя, как незаурядный пейзажист. Его графические работы, как отмечали современники, были "поразительно декоративны, полны особенной загадочной поэзии и очень "книжны". Несмотря на многообразие проявлений художественного таланта и связанные с этим возможности, особых доходов у Бакста не было. Постоянно нуждаясь в деньгах, Бакст сотрудничал с сатирическими журналами, занимался книжной графикой, оформлял интерьеры различных выставок. Ещё он обучал рисованию детей состоятельных родителей.
Портрет Л.П.Гриценко (Это супруга Бакста и дочь Павла Михайловича Третьякова) 1903
В 1903 году в Петербурге Бакста попросили принять участие в оформлении балета "Фея кукол". Созданные Бакстом эскизы декораций и костюмов были восприняты восторженно. "С первых шагов, - писал позднее Александр Бенуа, - Бакст занял прямо-таки доминирующее положение и с тех пор так и остался единственным и непревзойденным".
Портрет мадам Т., 1918
В Париже Бакст вошел в балетную группу организатора "Русских сезонов" в Париже Сергея Дягилева. Сергей Павлович привез в Париж несколько балетов. Эти балеты, положенные в основу, "Русских сезонов", потрясли пресыщенных французов, вызвали у них бурю ни с чем несравнимого восторга. Своим триумфом "Русские сезоны" Дягилева были, в первую очередь, обязаны исключительным по красоте постановкам Бакста. Особому, "бакстовскому" стилю, с его чудесным, почти таинственным, поражающим воображение переплетением магии орнамента и сочетания красок.
Портрет Сергея Дягилева с няней, 1906
Созданные Бакстом театральные костюмы, об этом много писали в разного рода связанных с искусством изданиях, благодаря ритмически повторяющимся цветовым узорам подчеркивали динамику танца, движения актера. Вершиной творчества Бакста были декорации для дягилевских балетов: "Клеопатра" 1909г., "Шахерезада" 1910г., "Карнавал" 1910г., "Нарцисс" 1911г., "Дафнис и Хлоя" 1912г. Эти постановки, как писали критики, буквально "свели с ума Париж". И положили начало мировой славе художника.
Портрет девушки в русском кокошнике, 1911
Русский художник, художественный критик и мемуарист Мстислав Добужинский, знавший Бакста ещё со времен совместного преподавания в школе живописи Званцевой и досконально знакомый с его творчеством, писал: "Его признал и "короновал" сам изысканный и капризный Париж, и что удивительно, несмотря на калейдоскопическую смену кумиров, изменчивость парижских увлечений, несмотря на все "сдвиги", вызванные войной, на новые явления в области искусства, на шум футуризма, - Бакст все-таки оставался одним из несменяемых законодателей "вкуса". Париж уже забыл, что Бакст иностранец, что он "корнями" своими в Петербурге, что он художник "Мира искусства". Леон Бакст - стало звучать как наиболее парижское из парижских имен".
Дама с апельсинами (Ужин), 1902
В 1918 году Леон Бакст покинул группу Дягилева. Его уход связывают с рядом причин. Это и мировая война. Французам было не до "Русских сезонов". Кроме того, Бакст оказался отрезанным от труппы Дягилева. Труппа оставалась в Париже, а Бакст находился в это время в Швейцарии. К уходу из труппы Бакста, и это, пожалуй, главное, побудили эстетические разногласия с Дягилевым, нарастающие противоречия. Дягилев был диктатором. Ещё задолго до "Парижских сезонов", работая над портретом Дягилева, Бакст жаловался, что Дягилев абсолютно не умеет позировать, следит буквально за каждым мазком, и требует, чтобы на портрете он выглядел красивее, чем в жизни. Судя по всему, во время работы над эскизами, Дягилев пытался влиять, что-то настоятельно советовал, предъявлял требования. Баксту это не нравилось. И он на каком-то этапе отказался от сотрудничества.
Портрет Исаака Левитана, 1899
В Париже Бакст был чрезвычайно популярен. Его стиль восприняли законодатели парижской моды. И стали широко использовать его. Русский поэт Максимилиан Волошин писал: "Бакст сумел ухватить тот неуловимый нерв Парижа, который правит модой, и его влияние в настоящую минуту сказывается везде в Париже - как в дамских платьях, так и на картинных выставках". Была издана книга, посвященная творчеству Бакста. Книга эта, по словам современников "представляла собою верх технического совершенства". Французское правительство наградило Бакста орденом Почетного легиона.
Портрет Айседоры Дункан
Громкая парижская слава Бакста, его мировая известность мало что значили для России. Для российских властей Бакст, в первую очередь, был евреем, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Русский публицист, художественный и литературный критик Дмитрий Философов писал: "После первой революции уже "знаменитый", с красной ленточкой в петлице, он приехал из Парижа в Петербург, совершенно забыв, что он еврей из черты оседлости. Каково же было его удивление, когда к нему пришел околоточный и заявил, что он должен немедленно уезжать не то в Бердичев, не то в Житомир". Покойный вице-президент Академии Художеств, граф Иван Иванович Толстой (впоследствии городской голова) возмутился, печать подняла шум, и Бакст был оставлен в покое. Да, конечно, он был еврей. Но чувствовал он себя сыном России, во-первых, и человеком, во-вторых. А главное, художником.
Автопортрет, 1893
Популярность Бакста, его большая слава, трагически отразились на его судьбе. Бакст был завален заказами, от которых не мог, да и не хотел отказаться. Непосильный труд подорвал его здоровье. Леон Бакст умер 27 декабря 1924 года в Париже, на 58 году жизни. Во время работы над балетом "Истар" для труппы Иды Рубинштейн с ним случился "нервный припадок". Бакста госпитализировали в больницу Риэль-Мальмезон. Помочь ему не смогли. По другой версии, в могилу Бакста свела болезнь почек. Ещё, в качестве причины называют "отёк легких". Возможно, речь идёт о проявлениях одного и того же заболевания. Люди, не слишком сведущие в медицине, основывались не столько на диагнозе, сколько на его доминирующих проявлениях. Похоронен Бакст на парижском кладбище Батиньоль.
Портрет графини Келлер, 1902
По материалам статьи Валентина Домиля «Великий Бакст»
Ливень, 1906
Сегодня заключительная часть нашей экскурсии по выставке «Время и творчество Льва Бакста (1866–1924)», проходящей в Национальном художественном музее Минска. Сегодня мы затронем не только тему «Бакст и театр», но и «Бакст и мода».
Предлагаю Вам ознакомится с коротким отрывком из чудесной новой книги Счастного В.Г. Лев Бакст: Жизнь пером Жар-птицы. Именно, Владимиру Григорьевичу мы должны быть благодарны за чудесную выставку. В заметке «Любимец американской элиты» есть интересные сведения как творчество Бакста отразилось на современной моде.
Любимец американской элиты
Слава Бакста докатилась до Америки через три года после триумфа «Шехеразады» и «Жар-птицы». Еще в 1913 году в журнале «Вог» , кстати, дожившем до наших дней, а в то время особенно популярном среди женщин из состоятельных семей, появилась статья о сотрудничестве художника с парижским домом мод «Пакен» . Этот дом, основанный в 1891 году, был известен во всем мире благодаря стараниям и таланту его владелицы Жанны Пакен, первой женщины-кутюрье. Этот номер журнала привлек внимание читательниц еще и фотографией Гертруды Вандербильт Уитни в костюме, сшитом по эскизу Льва Бакста. Гертруда родилась в семье Вандербильтов, одной из самых богатых в США, и вышла замуж за совладельца «Стандард Ойл», миллионера Гарри Пэйн Уитни. Во время путешествия по Европе она увлеклась искусством, начала изучать ваяние и добилась признания публики своими скульптурными работами. Позже она стала меценатом и основала в 1931 году Музей американского искусства Уитни в Нью-Йорке. Пока же появление такой примечательной особы в бакстовских нарядах было первой и достаточно эффективной рекламой для художника. И в том же году выставка его работ состоялась в Нью-Йорке, а в 1914-м - там же и в Бостоне, Филадельфии, Чикаго.
Костюм раба Федры
Широкая известность в США пришла к Баксту после гастролей дягилевской труппы в 1916 году, когда американская публика увидела семь оформленных им балетов. Появился даже стиль одежды и убранства домов а la Bakst. За океаном у художника появился свой представитель. Им стала Алиса Уордер Гэррет - наследница крупного состояния семьи Уордеров. Она была замужем за кадровым дипломатом Джоном Гэрретом из рода владельцев железных дорог США. В 1914 году его назначили представителем Госдепа США при американском после во Франции. Чета приехала в Париж и перезнакомилась там со многими видными представителями художественной элиты, в том числе с Бакстом. Художник написал два портрета Алисы Гэррет, часто сопровождал ее в театр и даже составил компанию в поездке в Италию. Когда в 1919 году после завершения командировки мужа мадам Гэррет возвращалась на родину, она охотно приняла предложение Бакста представлять его интересы в США.
Благодаря стараниям Алисы Гэррет работы Бакста оказались в коллекциях американской элиты, а в апреле 1920 года были успешно проданы в ходе выставки в престижной нью-йоркской Галерее Недлера . Подобные выставки были организованы в Далласе, Лос-Анджелесе, Сан-Франциско, Санта-Барбаре, Денвере и Чикаго. В том же году популярный журнал «Вэнити фэа» опубликовал статью Алисы Гэррет о Баксте, а «Вог» поместил на обложке рисунок художника.
Костюм сельчанина. Костюм 1903
В 1921 году Алиса Гэррет организовала выставку работ Бакста в Балтиморе, где находилось поместье ее семьи. После ее завершения директор расположенного в Балтиморе Мэрилендского института-колледжа искусств направил Басту приглашение с предложениями преподавать на отделении изящных искусств и организовать в этом городе студию дизайна. Сами же Гэрреты хотели, чтобы Бакст оформил помещение для театра в их фамильном поместье Эвегрин Хаус («Вечнозеленый дом») . Предложение поступило как раз после разрыва отношений Бакста с Дягилевым
В ноябре 1921 года художник отправился на теплоходе в Америку, где провел всю зиму. Первым делом он начал работы в доме Гэрретов в Балтиморе. Предстояло переоборудовать целое крыло здания под домашний театр. При этом кроме декорирования стен необходимо было спроектировать светильники и шторы, создать три комплекта декораций и реквизита. И все в едином ансамбле. Кроме того, были внесены изменения и в интерьер гостиной самого дома. В качестве доминирующего стиля Бакст выбрал русский фольклор. Узоры народной вышивки выполнялись гуашью, а затем переносились через трафареты на стены и потолок.
Фотография 1. Л.И. Виль 2. П.Н. Владимиров, В.А. Семенов. 1918–1919 на фоне платка «Олени и птицы» (Мотив индейцев пуэбло) Галерея «Наши художники», Москва
Результаты работы очень понравились хозяйке. Она с гордостью демонстрировала их гостям во время торжественного открытия театра 4 мая 1923 года, правда, в отсутствие Бакста, который к тому времени отбыл в Европу. По мнению искусствоведов, в частности Варвары Ермаковой, которая провела глубокое исследование по Эвергрин Хаус, это произведение Льва Бакста можно считать одной из его самых значительных работ в области дизайна. Подтверждением может служить тот факт, что само здание и интерьеры, созданные Бакстом, сохранились до наших дней и являются одной из главных достопримечательностей Балтимора. Алиса Гэррет умерла в 1954 году. Собранная ею коллекция художественных произведений, из них около 100 работ Бакста, включая ее портрет, написанный им в Париже, а также произведения других известных художников, в том числе Пикассо, принадлежит Фонду Эвергрин Хаус. В случае, если дом будет продан, а сейчас он принадлежит Университету Джона Хопкинса, коллекция покинет родные для нее стены. Скорее всего, этого никогда не случится. Эвергрин Хаус является одной из достопримечательностей Западного побережья США. Здесь кроме экскурсий регулярно проводятся концерты, выставки современного искусства, открыта библиотека.
В работе над интерьерами Эвергрин Хаус Баксту помогали студенты Мэрилендского института-колледжа искусств. Бакст не принял приглашение преподавать в колледже, но несколько раз бывал там, подолгу беседуя со студентами. При этом стремился внушить им необходимость поиска стиля, и не только собственного, но и для страны в целом. Он убеждал собеседников, что нет необходимости во всем оглядываться на Европу, что Америка обладает самым главным элементом изобразительного искусства - цветом, его свежестью и интенсивностью.
В Нью-Йорке Бакст снял мастерскую, где писал портреты на заказ. В планах были выставки, которые он решил организовывать сам, убедившись, что процент, который брали организаторы выставок за продажу его работ, непомерно высок. Там же шла подготовка к лекциям. В публичных выступлениях и в интервью Бакст всегда подчеркивал важность для американского искусства сохранения индивидуальности, в частности на основе раннеамериканского, а это значит, индейского искусства. Известный исследователь творчества Бакста Джон Э. Боулт объясняет интерес, который проявлял художник к культуре американских индейцев, в частности тем, что в Российской империи Бакст сам, будучи евреем, принадлежал к этническому меньшинству. В нем жило «глубокое и постоянное негодование, неприятие (если не ненависть) этнического неравенства». Баксту самому приходилось иногда «затушевывать» свое происхождение. С другой стороны, он активно использовал этнические мотивы в своих сценических работах. Например, он создал декорации в египетском стиле для «Саломеи», использовал греческие мотивы для «Нарцисса», «Дафниса и Хлои», «Послеполуденного отдыха фавна», яванские - для «Синего Бога», китайские и закавказские - для «Тамары» и, конечно же, арабские - для «Шехеразады». Именно благодаря им он стал всемирно известным художником.
Бакст Лев. 1866-1924. Эскиз костюма Эдипа к спектаклю «Эдип в Колоне» (по мотивам трагедии Софокла). Около 1904 Бумага на картоне, карандаш, акварель, белила Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
Публику же больше интересовал современный костюм. Во время своего первого пребывания на американском континенте Бакст c успехом выступил с лекцией на эту тему в Нью-Йорке и Торонто. Первая лекция называлась «Искусство костюма и его законы, их индивидуальное применение» . Она была организована с участием главного редактора «Вэнити фэа» и проходила в фешенебельном отеле «Плаза». Выступая перед аудиторией более чем в 1500 человек, Бакст сравнил создание костюма с работой архитектора. При этом он предостерег слушателей от чрезмерного увлечения модными тенденциями, в том числе связанными с его именем, отметив, что не стоит смешивать искусство театра и искусство личной жизни. В ходе лекции Бакст уделил особое внимание влиянию русского народного творчества на современную моду, отметив, что «русский орнамент, почти всегда природный, состоит из элементов, которые окружают крестьянку-вышивальщицу, что является источником бесконечных вариаций». Лекция имела большой резонанс. Ее текст был опубликован в журнале «Вог». В это же время была опубликована первая в США монография о художнике - книга Андре Левинсона «История жизни Леона Бакста» с иллюстрациями работ художника. Лекция «Цвет и костюм» в Торонто собрала 3000 человек. Газеты назвали ее главным художественным событием сезона.
Незадолго до отъезда в Париж Бакст познакомился с текстильным промышленником Артуром Селигом. Тот предложил художнику подготовить эскизы тканей для последующего использования в массовом производстве. В июне 1923 года был подписан договор, согласно которому Селиг получал исключительное право на использование эскизов тканей художника до конца 1924 года.
Бакст Лев. 1866-1924 Античная танцовщица (с автографом М.М. Фокину). 1907-1908 (?). Бумага на картоне, тушь, перо. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
В Париже Бакст активно взялся за подготовку эскизов, периодически посылая их в Нью-Йорк. Если раньше он был вынужден использовать в работе в основном готовые ткани, то сейчас мог пользоваться тканями, изготовленными американской «Робинсон силк компани» по его дизайну. Беря за основу этнические мотивы многих народов, включая русский, Бакст вновь оказался на гребне волны в американской моде. В США дизайнеры начали все чаще обращаться к искусству коренного населения этой страны - индейцев.
Вновь прибыв в Америку в самом начале 1924 года, Бакст изложил свое видение современного искусства в лекции «Пути классицизма и современное искусство», которая была прочитана в Анн-Арбор (штат Мичиган), в Вашингтоне и Лос-Анджелесе. По мнению художника, современное искусство должно строиться на грубоватом и четком стиле, по-детски спонтанном рисунке и ярких цветах.
Во время своего второго пребывания в США Бакст долгое время находился в Вашингтоне, работая над семью портретами членов семьи директора Военной финансовой корпорации и мецената Юджина Мейера. Часто гостил он и у Гэрретов в Балтиморе. Намечались перспективы сотрудничества с американским кинематографистом Фердинандом Эрлом, а значит, и с Голливудом. К сожалению, этой стороне творчества художника не суждено было воплотиться в реальность.
Пикассо. Портрет Бакста (рисунок из книги)
Мастер работал много и тяжело. Загруженность заказами была одной из причин, почему Бакст не поехал на открытие магазина тканей Селига в Нью-Йорке, назначенного на 1 марта, несмотря на уговоры его владельца. В письме в Нью-Йорк своему секретарю Гришковскому он написал: «...Здесь я работаю как вол с утра до вечера, ибо надо заколачивать деньги: еще 15-й человек приехал в Paris - муж моей сестры, конечно, без гроша; а еще все хнычут: франк упал, посылай больше!» Другой причиной были сложные отношения Гришковского с Селигом. Поэтому секретарь сообщил Баксту, что его присутствие на открытии необязательно. Художника все же ждали. В витрине магазина выставили рисунки Бакста. Предполагалось, что он выступит с речью. Безусловно, у Селига остался неприятный осадок от случившегося. Бакст, удостоверившись, что Гришковский печется больше о личной выгоде, чем об интересах дела, уволил его. В мае Селиг пригласил Бакста отобедать вместе с ним в Нью-Йорке. Тот согласился и в переписке в дальнейшем стал называть Селига своим другом. Таким образом, достаточно просто отношения между ними наладились.
Сложнее оказалась история с творческим наследием Бакста в США. После кончины художника эскизы тканей пару лет пролежали в конторе его американского адвоката, у которого, очевидно, не было относительно их никаких инструкций. К счастью, они оказались у директора Мэрилендского института-колледжа искусств в Балтиморе Алона Бемента. В 1927 году все 33 эскиза были выставлены в Центре искусств в Нью-Йорке. В 1943 году они экспонировались в Мэриленде, уже после того как Алон Бемент передал коллекцию в дар своему институту. Через шестьдесят лет несколько эскизов из собрания были представлены на выставке «Великолепный Бакст: театральный и текстильный дизайн из коллекций Балтимора» в Балтиморском музее искусства.
Экспозиция последнего зала
В 2012 году все 33 эскиза были приобретены директором галереи «Наши художники» Натальей Курниковой и привезены в Москву. В начале 2013 года они демонстрировались в этой галерее в рамках выставки «Лев Бакст. Открытие материи». В 2016 году образцы тканей, изготовленных по эскизам Бакста, были любезно предоставлены для экспонирования в Минске, Вильнюсе и Риге на выставке «Время и творчество Льва Бакста», приуроченной к 150-летию со дня рождения их автора.
Став после премьеры «Шехеразады» одним из гуру в стиле одежды , Бакст вот уже более века оказывает влияние на индустрию моды. Его ориентальному стилю неосознанно следовали хиппи 1960-х годов. По меткому выражению искусствоведа Анны Акчуриной, законодатели моды были «инфицированы» Бакстом. Коллекция Ив Сен-Лорана 1976 года так и называлась: «Русские сезоны». Его влияние прослеживалось в Египетской коллекции Кристиана Диора 2004 года, византийской теме Долче энд Габбана 2013 года.
Источник: Счастный В.Г. Лев Бакст: Жизнь пером Жар-птицы. Минск: Четыре четверти, 2016. стр. 119–224.
Бакст Лев. 1866-1924. Эскиз женского костюма. 1912. Балет «Дафнис и Хлоя» Бумага серая, картон, акварель, белила, карандаш Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
Сцена на балета «Нарцисс». 1911 Фотобумага, фотопечать черно-белая
Неустановленное лицо. 1912-1915. Балет «Дафнис и Хлоя» Фотобумага, фотопечать черно-белая. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
М.М. Фокин - Дафнис. 1912. Балет «Дафнис и Хлоя» Фотобумага, фотопечать черно-белая. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
В.П. Фокина - молодая беотийка. 1911. Балет «Нарцисс» Фотобумага, фотопечать черно-белая. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
Г.А. Розай - беотиец. 1911. Балет «Нарцисс». Фотобумага, фотопечать черно-белая. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
Бакст Лев. 1866-1924. Эскиз костюма Лесного духа. Около 1911. Балет «Нарцисс». Бумага, карандаш, акварель. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
Бакст Лев. 1866-1924.Эскиз костюма Нарцисса дли В.Ф. Нижинского к балету «Нарцисс». Около 1911 Бумага на картоне, карандаш, акварель, серебряная краска
Бакст Лев. 1866-1924. Эскиз костюма Нимфы. Около 1911. Балет «Нарцисс» Бумага, карандаш, акварель. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
Бакст Лев 1866-1924. Первая вакхаика. Эскиз костюма к балету «Нарцисс» Около 1911. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
Бакст Лев. 1866-1924. Беотийка. Эскиз костюма к балету «Нарцисс». Около 1911 Бумага на картоне, карандаш, акварель, бронзовая краска Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
Костюм сценический мужской (куртка, шаровары) к балету «Шахеразада» (около 1930 г.). Автор эскиза Бакст Л.С. 1866-1924 Шелк, атлас, роспись. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
В.П. Фокина - Зобеида. Балет «Шехеразада» Королевский театр, Стокгольм. 1914 Фотобумага, фотопечать черно-белая. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
Группа артистов. Труппа «Русский балет Дягилева». 1911-1915 Балет «Шехеразада». Фотобумага, фотопечать черно-белая. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
В.П. Фокина - Зобеида и М.М. Фокин - Золотой раб в балете «Шехеразада». 1913-1917 Лист из журнала, типографская печать
Бакст Лев. 1866-1924. Эскиз костюма беотийца. Около 1911. Балет «Нарцисс» Бумага верже, карандаш, акварель. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
Т.П. Карсавина - Зобеида, СЛ. Григорьев - Шах Труппа «Русский балет Дягилева». 1913-1915 Балет «Шехеразада». Фотобумага, фотопечать черно-белая.
Бакст Лев. 1866-1924. Эскиз костюма Жар-птицы к балету «Жар-птица». 1922 Бумага, карандаш, акварель, гуашь, усиленные серебром и золотом Из корпоративной коллекции Белгазпромбанка
Плакат сольного концерта французской танцовщицы Элис Жуандо (Элизабет Тулемон), сценическое имя «Кариатис». 1916 Автор эскиза Бакст Лев (1866-1924). Бумага, литография, ручная раскраска. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
Бакст Л. Фрагмент платка «Жар-птица». Шелк. Галерея «Наши художники». Москва
Бакст Л. Фрагмент платка «Розетта». (Мотив индейцев пуэбло) Шелк. Галерея «Наши художники». Москва
Бакст Л. Фрагмент платка «Птицы». (Мотив индейцев пуэбло) Шелк. Галерея «Наши художники». Москва
Бакст Л. Фрагмент платка «Крылатое божество». (Мотив индейцев пуэбло) Шелк. Галерея «Наши художники». Москва
Т.П. Карсавина - Жар-птица. Балет «Жар-птица». 1910 Бумага, типографская печать цветная. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
Могила Льва Бакста. Кладбище Батиньоль. Париж
ЗАВЕРШЕНИЕ ЭКСКУРСИИ
На деле низкий портновский жанр привлекал художника не меньше высокого театрального еще с петербургских времен: параллельно кос-тюмам для балетов Александринского теат-ра Бакст создавал и повседневные наряды для своей супруги Любови Гриценко, дочери Павла Третьякова — к слову, не только основателя галереи, но и владельца текстильных фабрик. "Клиентки приходили с красивой акварелью, купленной у Бакста за большие деньги", — писал в своих мемуарах тогдашний король парижской моды Поль Пуаре. За двенадцать рисунков платьев он как-то предложил Баксту двенадцать тысяч франков. История не сохранила условий, на которых Бакст в итоге подписал с Пуаре контракт и год поставлял ему идеи.
В 1912 году художник заключил новый договор, на три года, с другим важным для парижской моды Домом — Жанны Пакен. Бакст получал десять процентов с продажи каждого наряда с придуманными им узорами. А во время Первой мировой он уже всерьез обсуждал создание собственного бюро проектирования не только тканей и одежды, но и посуды, мебели, предметов интерьера, замахивался даже на автомобили.
Сотрудничества Бакста с Селигом могло бы не случиться, если бы не Первая мировая война, которая поставила крест на планах художника создать в Париже свое дизайн-бюро. Популярность дягилевских сезонов пошла на спад, к тому же между импресарио и художником случился разрыв. В итоге, когда Баксту, кормильцу семьи из четырнадцати человек, сделали предложение приехать в Америку — проводить выставки, читать лекции, писать портреты бомонда, он согласился.
В январе 1923 года в нью-йоркском отеле «Плаза» Бакст с оглушительным успехом прочел свою первую лекцию о моде. Считается, что именно после нее художник и был представлен шелковому королю Америки Селигу. Тот предложил Баксту создать орнаменты для его тканей, попросив использовать народные американские мотивы. Тогда они активно входили в моду. Началась эра увлечения джазом, блюзом, чарльстоном — «искусством черных».
Бакст предложение Селига встретил с энтузиазмом. Он вступил в переписку со специалистом по американским древностям Кроуфордом, подписался на бюллетень Археологического института Америки, а в следующий приезд, через год, отправился в путешествие по Западному побережью изучать искусство индейцев в резервациях Калифорнии и Великих равнин: керамику, тиснение по коже, покрывала, ковры племен навахо, акома, хопи. В них художник увидел, как выразился сам, "зеленую свежесть примитива": абстрактные стилизации, симметричность рисунков, живость цветов.
Орнамент художник называл "краеугольным камнем всего движения".
А краеугольным камнем бакстовского орнамента была геометрия. В этом модернист Бакст был наследником по прямой безвестных создателей лоскутных костюмов Арлекина, авторов античных амфор и древнеегипетских пиктограмм — у него сложность узора так же возникала из изобретательно сложенных вместе простых элементов. На костюмах для балета "Нарцисс" Бакст выстраивал в строгом порядке концентри-ческие круги с контрастным горохом внутри. В "Пизанелле" — треугольники, в "Дафнисе и Хлое" —ромбы и шахматная клетка, в "Садко" — полумесяцы. В "Жар-птице" геометрию образовывали трафаретные птицы и звезды. Бывало и наоборот: Бакст мог выкладывать из простых фигур изображения животных, арабески, целые миниатюры.
Так и в его узорах для шелка. На одном эскизе абстрактные, вдохновленные изображениями ацтеков и инков фигурки женщин, всадников, крылатых чудищ — однотонные, но заштрихованные внутри, да и фон — структурный, пуантилистский. Другой орнамент состоит из цветных треугольников в шахматном порядке, но эти треугольники на самом деле — то ли стилизованные мохнатые ели, то ли жилки засушенных листьев из гербария. Даже сложнейшие на первый взгляд узоры упорядочены. Взять хотя бы изображающий негритенка: на нем и пиктограмма человека, и солнце, и птицы, и парафраз на ионические капители, и "елочка". Но асимметрична только цветовая гамма.
Использовал художник и русские мотивы. Узор с малороссийских вышивок рубашек стал на эскизах фоном, жостовские цветы — наоборот, вышли на первый план, лишившись черного задника, как и хохломские лебеди и листья рябины. Были еще индийские ведические завитки, минотавры и Икары, растительность с персидских и турецких ковров — у эскизов тканей Бакста те же экзотические источники вдохновения, что и во времена "Мира искусства" и балетов. И вновь шквал цветов — Бакст в текстиле тот же колорист, потрясший Париж во времена Дягилева неожиданными контрапунктами: оранжевый он сочетал с синим и зеленым, зеленый — с красным, розовый — с охристым.
Меньше чем за год Бакст передал Селигу девяносто шесть эскизов, в производство пошли двена-дцать из них. Ткани Селига продавали в универмагах Lord & Taylor (в Нью-Йорке — на Пятой авеню).
На этом сотрудничество Селига и Бакста закончилось — в декабре 1924 года художник скончался в Париже. После смерти художника эскизы пару лет пролежали в конторе его американского адвоката, а позднее оказались в бережных руках Алона Бемента, директора Института-колледжа изящных и прикладных искусств Мэриленда, который передал их в 1942 году родному Институту. Несколько лет назад руководство Института решило продать этот ценный актив. 33 оригинальных дизайна тканей, исполненных неподражаемым Львом Бакстом, покинули стены Балтиморского музея искусств, где находились на хранении, и в прекрасном состоянии добрались до родины их создателя. Работы Бакста купила русская коллекционер и галеристка Наталия Курникова. Галерея "Наши художники" воспроизвела рисунки на современных итальянских шелках — в результате можно посмотреть не только на гуашевые наброски, сделанные рукой Бакста, но и на то, как выглядит воплощение его замыслов.
Текстильные орнаменты Л.С. Бакста сейчас совершенно забыты. В роскошных альбомах, посвященных французскому и американскому текстилю первой четверти XX века (Schoeser & Rufey, 1989), места для Бакста не находится. Но огромное количество не атрибутированных образцов тканей, названных авторами «Ткань в русско-восточном сти-ле», может означать, что перед нами ткань, напечатанная и вытканная по одному из 96 эскизов, которые Бакст продал текстильным фабри-кантам в конце 1920-х годов и за которые получил огромную сумму — более 80 тысяч франков.
